«Нет более ценного опыта, чем обрести союзников в лице собственной семьи»

Психолог Джонни, сотрудничающий с Трансляцией, рассказывает, как он пришел к решению работать на благо сообщества транс*, небинарных* и других гендернонеконформных людей, с фокусом на их семьи.
Джонни
Наверное, честно будет сказать, что меня привел к помогающей практике собственный опыт.

Я — трансгендерный человек, и я работаю с транс*сообществом более двенадцати лет: как исследователь и правозащитник, как координатор помогающих проектов, ведущий групп поддержки, последние несколько лет — как тренер и психолог-консультант.

«Трансгендерный человек» и «психолог» — это только две из множества моих идентичностей. Не менее важной идентичностью для меня является семейная: я — ребенок своих родителей, часть моей семьи.
Сейчас мне 34 года, но я прекрасно помню, каково было быть пятнадцатилетним трансгендерным подростком. Каково было осознавать, исследовать, пробовать проявлять и объяснять другим собственную трансгендерную идентичность, когда и слово «трансгендерность» в русском языке еще особо не было в ходу, даже внутри сообщества — что уж говорить о компетентных специалистах, помогающих организациях и представленности в СМИ. Мы были инопланетянами, в которых совсем никто не верит.

Еще я хорошо помню, как непросто было моим родителям — и как непросто было мне с ними. Как много сложных решений всем приходилось принимать, как много стыда и страха преодолевать, как много терпения понадобилось и им, и мне для того, чтобы — сквозь конфликты, годы избегания и умалчивания, вины и неловкости — научиться видеть и уважать друг друга, и остаться семьей.

Слово «каминг-аут» я узнал от собственного отца. Не то чтобы ему легко давались мои каминг-ауты — но я знал, что если он справляется, то и я могу справиться. Может быть, ему было бы легче справляться, если бы он мог обращаться за поддержкой и обсуждать с кем-то собственные переживания.

Те времена были по-своему проще. Стигма и дискриминация, конечно, были, как и преступления на почве ненависти. Было много растерянности и чувства одиночества — из-за отсутствия доступа к знаниям, поддержке, языка, которым можно было бы описывать свой опыт. Но не было федерального закона о запрете «ЛГБТ-пропаганды», гомофобия и трансфобия еще не использовались в качестве столпов идеологии «традиционных ценностей» (да и идеологии такой еще не было), а сама мысль о том, что движение за права ЛГБТ могут объявить экстремистским, вызвала бы смех у любого (правда, мало кто знал аббревиатуру «ЛГБТ». Я вот не знал).

Мне повезло расти в свободной и мыслящей среде с гуманистическими ценностями, в чуть более свободное время. При этом — было ли легко в отношениях с семьей? С друзьями, с одноклассниками, однокурсниками, позднее — коллегами, которые знать не знали о существовании трансгендерных людей? Конечно, не было. Но, пожалуй, им тогда было проще, чем было бы в наше время, когда родителей подростков кормят пугающими мифами о «трансгендерах-извращенцах» с федеральных каналов, ЛГБТ-люди и те, кто нас открыто поддерживают, объявлены внутренними врагами, когда насилие и доносительство не только нормализовано, но и поддерживается государством, когда нашему обществу снова приходится воспитывать в себе двоемыслие.
Я думаю, что нашим близким сейчас особенно страшно. Страх убивает любопытство и эмпатию, порождает насилие, вредит живым отношениям. Но не бояться невозможно; все мы живые люди, все хотим для себя и своих близких безопасности и выживания.
Как психолог и как транс-активист, я за годы работы сталкивался с сотнями, если не тысячами историй о том, как трансгендерные люди оказались отвергнуты собственными родителями, собственной семьей. И это огромное горе. И для тех, кто оказались покинуты и выброшены из семьи, или вынуждены бежать от насилия в семье… и для тех, кто не смогли справиться с собственным страхом, стыдом, предубеждением — и таким образом потеряли родного человека. Такие разрывы оставляют огромный след. Что, если родителям, напуганным и растерянным каминг-аутом ребенка, было бы куда обратиться за поддержкой? Что, если разрыв не обязателен?

Я очень верю в семью и в ресурс семьи. Семья в её многообразии — это древнейший социальный институт. Благодаря тем опорам, которые закладывает в нас и поддерживает семья, благодаря взаимоподдержке внутри семей мы, люди, выживали в самые темные времена, во время войн, репрессий и диктатур.

Уже почти десять лет я веду образовательные тренинги: для врачей и психологов, для помогающих специалистов — по работе с трансгендерными людьми, для некоммерческих организаций и бизнесов — по гендерной инклюзии. Я знаю по опыту, что даже самые цисгендерные и самые гетеросексуальные люди могут стать нашими союзниками и союзницами, когда у них есть возможность не стесняясь задавать вопросы, делиться своими переживаниями и получать поддержку.

Еще я по своему опыту знаю, что нет более ценного опыта, чем обрести союзников в лице собственной семьи. Быть родителем — это огромный (и часто неблагодарный) труд. Быть близким для трансгендерного человека — тоже огромный (и часто небезопасный) труд. На второе наши родители не подписывались, но им приходится как-то с этим быть.

Трансгендерность наших близких — это данность, на которую мы повлиять не можем. Но как именно мы будем обращаться с этой данностью — это уже наш выбор. Я хочу помочь родителям (и другим близким трансгендерных людей) создать пространство взаимоподдержки, достаточно безопасное, чтобы вместе находить ресурс и опоры. А когда есть ресурс и опоры, то и свободы выбора чуть-чуть больше. А в наше несвободное время даже капелька личной свободы — это уже огромная ценность.
Каждый раз, когда я слышу от трансгендерного человека фразу «Мои родители поддерживают меня» внутри меня кто-то маленький плачет от счастья и облегчения.
Я из тех, чьей семье повезло иметь достаточно сил, уважения друг к другу, знаний, навыков коммуникации и чувства безопасности, чтобы не отвергнуть меня из-за гендерной идентичности и сексуальной ориентации. Я очень хочу, чтобы таких семей было больше.

Дорогие родители, родственники и близкие трансгендерных людей! Чтобы иметь возможность поддержать близких, вам самим важно иногда получать поддержку. Приходите, пожалуйста, за этой поддержкой.

Легко не будет, но вместе будет легче.
Джонни ведет группы поддержки для родных и близких трансперсон. Вы можете присоединиться к ним и/или к чату для близких.
Этот материал подготовлен при поддержке Трансляции
Мы помогаем трансгендерным людям в России: психологическая поддержка, терапевтические группы и чаепития, а также обучение для помогающих практиков.